Библейская живопись

Кто сердца не питал, кто не был восхищён

Сей книгой…

В. А. Жуковский

Библия — сокровищница духовного и культурного наследия — оказала огромное влияние на развитие всей мировой культуры. Созданная в период с XII в. до н. э. по начато II в. н. э., она до сих пор остаётся одной из любимых и читаемых книг.

Библия — произведение, состоящее из множества книг, написанных в разные времена и разными автора­ми. Поэтому становится понятным перевод её назва­ния с греческого: «Biblia» — «книги». Основную часть Библии составляют Ветхий и Новый Завет.

Что же так привлекает людей в Библии? Прежде всего — идеалы добра, справедливости, самоотвержен­ного служения людям и вера в ценность человеческой личности. На протяжении двух тысячелетий многие свои помыслы и идеалы человечество связывало с лич­ностью Иисуса Христа. В него искренне верили, свято чтили его поучения и заветы. Его слушали и восхваля­ли. Молились на него…

Бессмертный облик Христа стремились запечатлеть в произведениях искусства величайшие мастера. Труд­но сосчитать, сколько творений художников самых разных эпох посвящено библейским сюжетам и обра­зам. Росписи в римских катакомбах, византийские ико­ны и мозаики, искусство сурового Средневековья и торжественного Возрождения… Микеланджело и Эль Греко, Дюрер и Андрей Рублёв, Рембрандт и Рубенс… Перечень имён величайших художников мира можно бы­ло бы продолжать точно так же, как и список компози­торов, создавших музыкальные произведения на темы Священного Писания: И. С. Бах, Ф. Й. Гайдн, В. А. Мо­царт, Л. ван Бетховен, П. И. Чайковский, С. В. Рахма­нинов…

То же можно сказать и о мировой литературе. Редко кто из художников и писателей прямо или косвенно не обращался к сюжетам и образам Библии. Поэтов она привлекала образностью, богатством и красотой худо­жественного слова. В этом ряду Данте Алигьери, И. В. Гёте и Дж. Г. Байрон, А. С. Пушкин, Б. Л. Пастер­нак и И. А. Бродский… Материал с сайта http://worldofschool.ru

Начиная с XX столетия к страницам Библии обра­тился и мировой кинематограф.

Произведения искусства, созданные на библейские сюжеты, никогда не были простой иллюстрацией Свя­щенного Писания. В них заключены духовное содержа­ние и глубокий нравственный смысл. К сожалению, сюжеты, заимствованные из библейской мифологии, се­годня известны далеко не каждому человеку. Это объяс­няется прежде всего тем, что христианское искусство глубоко символично и строго канонизировано религией, поэтому разобраться в нём непросто. Это обстоятельство не всегда в наши дни позволяет по достоинству оценить то или иное произведение искусства.

На этой странице материал по темам:

• Библейская тема по искусству

• Библия как источник сюжетов в искусстве кратко

• Библия в исксстве сообщение

• Тема біблія у мистецтві

• Произведения искусства на библейскую тему

Перечислять имена мастеров XIII — XV веков нет смысла, так как каждый из них в большей или меньшей степени касался религиозной тематики, но большой вклад в развитие школы иконописной живописи и новых формаций в повествовании библейских рассказов в масле и темпере стали Джотто ди Бондоне, Чимабуэ и Симоне Мартини. Ранние работы с изображениями сцен из жизни Святого семейства, Иисуса и других не менее известных персонажей, как правило имели масштабное изложение. Это были фрески, храмовая роспись и монументальные картины на сырой штукатурке. Характер произведений был не столь живописен, сколь набожен и сух. Скупость касалась и красок, и компоновки сюжета, и боязни отойти от канонов религиозной живописи.

Совершенно иная картина развернулась с появлением новой техники письма на холсте и досках. Безвоздушное пространство и «пустынный» фон инкрустировались кусками ландшафта, одиноко стоящими деревьями, зданиями, с нарушениями законов перспективы и геометрии. Однако, герои полотен становились простыми людьми в миру с присущей всему живому мимикой, страхом и скорбью в глазах.

Начало XIX века обозначилось ярким пятном академизма в полотнах по библейским мотивам. Пронеся законы итальянской, французской и испанской школ живописи Барокко, художники добавили перцу в привычное благоговение перед святыми письменами. В содержании живописных работ появились темы о Рае и тех, кто некогда был изгнан из божественного сада («Изгнание из Рая» и «Изгнание из Эдемского сада» Томаса Коула). Несомненно, эта тема всегда волновала художников (Джованни ди Паоло — «Изгнание из рая» — 1445г., Дюрер — «Изгнание из Рая» — 1510г., Уильям Блейк — «Адам перед судом бога» — 1795г. и др.), однако работы поздних эпох демонстрируют не только печаль события, здесь уделяется внимание саду с его нереальной растительностью, неземными красотами, водоемами и трепетом ветра. Суть зациклена не на героях, а на самом событии утраты девственной природы и уютного тепла, бережно хранимого создателем.

В полотнах стали появляться иные ветхозаветные персонажи. Разумеется, Моисей и его обнаружение дочерью египетского фараона постоянно всплывали в творчестве живописцев (Паоло Веронезе — «Обретение Моисея», Поль Пил — «Спасение Моисея из Нила», Клод Лоррейн — «Пейзаж с обретенным Моисеем»). Но вот героиня «Книги Юдифи» была редкой гостьей в творчестве художников. Самой известной и узнаваемой остается еврейская вдова в полотне Джорджоне «Юдифь», но Густав Климт осмелился на изображение «своей» Юдифи, с укладкой, припудренной каплей сексуальности и страсти в опущенных веках.

Анализируя метаморфозы в библейских повествованиях художниками разных эпох, приходит в голову вывод об отчуждении души и сознания человека от религии и смысла, заложенного в святом писании. Если Лука трепетно «конспектировал», пусть красочно и ярко, библейские события («Смерть Моисея»), то Фредерик Гудол и Уильям Хогарт давали понять, что среди окружения святых персонажей были довольно-таки обычные и сексуальные особы, грациозные и, быть может, грешные в своей природной привлекательности и соблазнительной женственности (например, полотно Гудола «Обнаружение Моисея в Ниле» или Хогарда «Моисей перед дочерьми Фараона»).

Библейские сюжеты, наперекор смене ценностей, еще возникают в творчестве художников. Тяга к религиозной тематике ослабевает, а интерпретация тогдашних событий зачастую приобретает иной подтекст с акцентом на мелкую прорисовку лиц, рук и драпировок, когда событие еле угадывается, а его смысл завуалирован роскошным пейзажем. Лишь обращенный взор в прошловековое творчество мастеров раскрывает тот трепет и, вероятно страх, с которым художники касались стен холодным мастихином.